Дело было в далекие предгорбачевские времена. Мой отец тогда работал на одном из авиационных заводов, где занимался важнейшим делом - маскировочной покраской истребителей. Так и красил бы до самого путча, если бы партия в очередной раз не сказала "надо". На этот раз "надо" было опередить американцев с их стелсами и изготовить радиопоглощающую краску для наших боевых самолетов. Типа, советишен ноу-хау. И ведь разработали в кратчайшие сроки, только вот незадача - чтобы сделать даже самый захудалый истребитель незаметным, на него надо было наложить аж двухмиллиметровый слой краски. А с такой прибавкой в весе он или не взлетел бы, или улетел не далее родного аэродрома. Начали потихоньку оптимизировать, но только довели толщину слоя до 1,279 с гаком миллиметров - пришел Горбачев и решил, что со штатами надо дружить. Так бы и закончилась судьба секретного лакокрасочного материала, если бы не человеческая смекалка. Ведь имеет место вопиющий факт - пропадает ведро отличной серебристой эмали! И один из работников цеха (назовем его Василичем) испросил у отца разрешения на покраску личной "копейки" в космический колер. Машинка действительно засияла, да еще и обрела самое полезное на наших дорогах свойство.
Картина маслом: гаишник (тогда еще ГАИшник) нацеливается на летящего под сотню "стилягу" радаром, а там... там горят три выразительных нуля. На моей только памяти было около десятка отпавших челюстей и долгих провожающих взглядов из-под форменной фуражки. Поездки на "стелсе советского автомобилестроения" Василича были до жути приятны. Ведь полтора миллиметра краски для машины – сущий пустяк, а ментовский радар не идет ни в какое сравнение с военным
.